Whoever reads my words is inventing them

Слушаю сборник рассказов и повестей Анатолия Алексина (когда-то примерно все их читала), и впервые замечаю, как недалеко от войны это всё происходит, и как обыденно, просто фактом жизни, возникает мотив войны. А иногда вообще не упоминается: "в 39 году мы переехали" -- и больше ничего о войне, возможной эвакуации и т.д. Следующий упомянутый год уже 55. В другом рассказе мальчик узнает от первой жены отца, что тот ушел добровольцем в 41, его контузило, долго лечили. И всё. Ни восхищения героизмом, ни перечня медалей. Действие обоих рассказов происходит в начале 60х. Мне кажется, пишущие (или снимающие кино) сегодня почувствовали бы себя обязанными остановиться на этом, как-то еще обыграть военный опыт, а в то время, видимо, всё было еще слишком близко и частью истории каждого.

Интересно, что из этого перечислил бы современный вполне благополучный ребенок лет восьми, а что было бы ему незнакомо или неинтересно.

"Мишка поерзал на подоконнике, потом откашлялся и сказал:

- Я люблю булки, плюшки, батоны и кекс! Я люблю хлеб, и торт, и пирожные, и пряники, хоть тульские, хоть медовые, хоть глазурованные. Сушки люблю тоже, и баранки, бублики, пирожки с мясом, повидлом, капустой и с рисом.

Я горячо люблю пельмени, и особенно ватрушки, если они свежие, но черствые тоже ничего. Можно овсяное печенье и ванильные сухари.

А еще я люблю кильки, сайру, судака в маринаде, бычки в томате, частик в собственном соку, икру баклажанную, кабачки ломтиками и жареную картошку.

Вареную колбасу люблю прямо безумно, если докторская, - на спор, что съем целое кило! И столовую люблю, и чайную, и зельц, и копченую, и полукопченую, и сырокопченую! Эту вообще я люблю больше всех. Очень люблю макароны с маслом, вермишель с маслом, рожки с маслом, сыр с дырочками и без дырочек, с красной коркой или с белой - все равно.

Люблю вареники с творогом, творог соленый, сладкий, кислый; люблю яблоки, тертые с сахаром, а то яблоки одни самостоятельно, а если яблоки очищенные, то люблю сначала съесть яблочко, а уж потом, на закуску - кожуру!

Люблю печенку, котлеты, селедку, фасолевый суп, зеленый горошек, вареное мясо, ириски, сахар, чай, джем, боржом, газировку с сиропом, яйца всмятку, вкрутую, в мешочке, могу и сырые. Бутерброды люблю прямо с чем попало, особенно если толсто намазать картофельным пюре или пшенной кашей. Так... Ну, про халву говорить не буду - какой дурак не любит халвы? А еще я люблю утятину, гусятину и индятину. Ах, да! Я всей душой люблю мороженое.За семь, за девять. За тринадцать, за пятнадцать, за девятнадцать. За двадцать две и за двадцать восемь.

Мишка обвел глазами потолок и перевел дыхание. Видно, он уже здорово устал. Но Борис Сергеевич пристально смотрел на него, и Мишка поехал дальше. Он бормотал:

- Крыжовник, морковку, кету, горбушу, репу, борщ, пельмени, хотя пельмени я уже говорил, бульон, бананы, хурму, компот, сосиски, колбасу, хотя колбасу тоже говорил..."

(Виктор Драгунский)

Листья и трава еще зеленые, в парках еще цветут розы, погода все еще достигает привычных +30, а вот на базаре сразу видно осень. Осенние цветы -- астры бархатные, астры обычные, астры игольчатые и расхристанные, дюжина розовых оттенков, лиловые, фиолетовые, алые, малиновые; ну и немножко цинний и георгин. Осенние овощи -- баклажаны, солидный, уже подсушенный лук (золотистый, коричневый, темно-лиловый, белый, розоватый), перцы всех цветов и форм (обычные сочные, на жарку и в лечо, пузатые красные гогошары обычных размеров, крохотные гогошарчики -- эти маринуют целыми, иногда предварительно начинив фетой или чесноком; длинные тонкие зеленые, маааленькие острые треугольные, размером с фалангу пальца, длинненькие узкие острые -- и все это рассыпается с прилавков сочными цветами осени и осенней еды), уже подорожавшие помидоры, уже слегка переспелые огурцы; сливы на сливовицу, персики на джем (подпорченные, помятые, их так и подают под заголовком "ДЖЕМ"), но зато как благоухают яблоки и груши! Травы упакованы как для солений, в букеты и связки, больше всего сельдерея, а базилик уже невесел, немолод и жестковат. Тяжеленные свеклы лежат рядом с кольраби размером с головку младенца. Время для сочных, томящихся в печи в горшках блюд, и хотя большинство ингредиентов рататуя или баклажанной икры были доступны и летом -- да что там, круглый год --, только в сентябре они по-настоящему глубоко звучат. Только в сентябре можно получить лучшее из обоих сезонов: сочность и солнечность лета и уютную меланхолию осени.

А потом баклажаны станут мельче и горче, помидоры кисловатыми, огурцы пожелтеют и исчезнут, перцы тоже побледнеют и измельчают, картошка обрастет солидной толстой шкурой, яблоки упокоятся в погребах и подполах, и останутся нам только редька, свекла и зимняя капуста.

Даже лучше гор: холмы, холмы, холмы.

"Для очищения и смягчения рук"

Поставьте на огонь полпинты молока, добавьте туда полчетверти фунта очищенного и мелко размолотого миндаля. Когда закипит, снимите с огня и вбейте один желток. Затем верните на огонь, продолжая размешивать. Снимите с огня, вмешайте ложечку оливкового масла и переложите в стеклянную банку. Это снадобье может храниться пять-шесть дней.

Порцию размером с орех нужно взять и растереть по кистям рук. Грязь сотрется, а руки станут очень мягкими. После этого немедленно наденьте перчатки.

Eliza Smith
The Compleat Housewife or Accomplished Gentlewoman's Companion
1758

"Женщина в халате" -- из тех халатов, которые накидываешь на ночную рубашку, чтобы приготовить утром первую чашку чая или, например, открыть дверь полночному полицейскому с плохими вестями. Словом, не цветастый домашний халатик, а вот такой, запахнутый и подпоясанный веревочкой.



Живет себе британская семья, средний класс, вероятно даже -- нижне-средний. Мать, отец и сын лет восемнадцати. Отец работает в конторе в порту, на поставках леса, сын -- на заводе. Тесная квартира, кухней служит уголок столовой, везде развешано мокрое белье, обеденный стол заставлен грудой глажки, еда вечно подгорает и не готова вовремя, да еще и постоянно орет радио. То и дело что-то валится, теряется, оказывается нестиранным и незаштопанным, но бодрая, с резким громким смехом мать семейства, постоянно в халате и тапочках, никогда не унывает. Домашние, похоже, уже привыкли снисходительно относиться к ее неспособности навести порядок. И живут они вполне счастливо и довольны жизнью. Вот только мужу в последнее время приходится работать по воскресеньям -- срочные поставки, что поделаешь. Ужасно обидно, ведь мог бы провести день с семьей.

Вы уже догадались, да?
( дальше будет спойлеры )

Когда у нас горе, мы не можем сосредоточиться на правилах этикета, на обычаях, принятых в обществе -- мы слишком раздавлены произошедшим несчастьем. Все, о чем мы способны думать -- это наша потеря. Именно поэтому важно знать правила поведения в таких случаях, чтобы, когда смерть вошла в наш дом, мы инстинктивно, автоматически поступали, как положено.

Lady Troubridge
The Book of Etiquette (1926)

Мне кажется, она тут очень хорошо выразила необходимость знать назубок правила этикета: в любой ситуации, затрагивающей чувства (не обязательно печальной -- влюбился; решил сделать предложение; понравилась девушка и не знаешь, как ей представиться; не знаешь, что прилично дарить; не знаешь, как вежливо прервать знакомство и т.д.), вместо того, чтобы мучительно раздумывать -- а как лучше? а меня правильно поймут? -- человек поступает ровно так, как НАДО, и это очень облегчает жизнь. (Я-то пока таких высот не достигла. Однажды я гуляла с мужем и встретила приятельницу -- и почему-то только позже вспомнила, что надо было их представить друг другу. Но я учусь!)

Значительное число английских мужчин считает, что хороший способ подчеркнуть свою мужественность -- это всячески демонстрировать, насколько плохо у них получается ходить за покупками. Шоппинг воспринимается ими как чисто женское умение; мужчина, которому удается шоппинг, рискует быть воспринят как недостаточно мачо, а то и, чего доброго, под вопрос поставят его ориентацию. Среди невротичных гетеросексуалов считается по умолчанию, что только геи и политкорректные феминисты могут гордиться своим умением делать покупки. "Настоящие мужчины" избегают шоппинга, декларируют свое отвращение к шоппингу и, если уж приходится сходить за покупками, делают это из рук вон плохо.

В какой-то степени это просто вопрос лени -- делать домашнюю работу так неудачно, чтобы тебя наверняка не попросили в другой раз. Но многие англичане именно гордятся тем, как плохо они ходят за покупками. Их партнерши часто им подыгрывают, помогая мужчинам демонстрировать свою мужественность путем постоянного упоминания неудачных попыток шоппинга.

"Ой, от него нет никакого толку, правда, милый?" сказала мне одна женщина, с которой я беседовала в кафе при супермаркете. Присутствовавший там же муж состроил слегка пристыженную физиономию. "Я его посылаю за помидорами, а он мне приносит бутылку кетчупа и такой: "Ну это же из помидоров, правда?" И я ему такая: "Ну да, но как я это положу в салат?" Мужики, они все такие!" Во время рассказа муж прямо светился от гордости и широко улыбался этому доказательству своей мужественности.

Kate Fox
Watching the English

Дaмa, нaконец, нaзывaет фaмилию женщины, с которой действительно когдa-то вы были хорошо знaкомы. Но… но ведь это же не онa. Вы вглядывaетесь в ее лицо и с трудом нaчинaете отыскивaть в нем когдa-то знaкомые черты. Постепенно нaчинaете сообрaжaть в чем дело. Онa сделaлa себе плaстическую оперaцию для кино, чтобы быть "еще крaсивее". Онa спилилa горбинку носa и укоротилa его. Подрезaлa мочки ушей, вырвaлa ряд совершенно здоровых, но чуть-чуть непрaвильных зубов и встaвилa вместо них новые, большие и блестящие, вшилa себе в веки длинные и черные ресницы, не говоря уже о том, что подрезaлa грудь, чтобы округлить ее форму. Вы можете смотреть нa эту женщину целый год, и все рaвно никогдa не догaдaетесь, что этa молодaя особa, нaпоминaющaя восковую куклу из пaрикмaхерской витрины, и есть вaшa знaкомaя - кaкaя-нибудь Людочкa или Олечкa, которую вы знaли хорошенькой всего двa-три годa нaзaд где-нибудь в Берлине или Пaриже. Но, увы, это онa. Кaкие только жертвы не приносят нa aлтaрь искусствa! И сaмое обидное - "проклятое искусство" дaже не ценит жертв. До оперaции Олечку приглaшaли иногдa знaкомые режиссеры нa небольшие рольки и дaже обещaли выдвинуть, a теперь, кaк нaзло, никто не приглaшaет.

Александр Вертинский
Четверть века без родины. Страницы минувшего

Рассказывают, что в ланкаширской деревне Синглтон жила раньше ведьма по имени Мэг Шелтон. Когда она отправлялась доить соседских коров при помощи своих колдовских чар, кувшин для молока вышагивал по дороге впереди нее, обращенный в гуся. Так и воровала бы она чужое молоко незаметно, если бы один сосед не догадался, в чем тут дело, и не ударил однажды палкой мнимого гуся. Тут же, о диво, гусь исчез, а на дороге оказался разбитый кувшин, из которого вытекало молоко.

Apud Westwood and Simpson, The Lore of the Land